Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "Т"

1. Переводы. Из Горация. Писем книга II. Письмо I. К Августу

Входимость: 3. Размер: 30кб.

Часть текста: книга II ПИСЬМО I К АВГУСТУ Когда столь важны дела и столь многи правишь Ты один, ружьем щитишь царство, исправляешь Законами, и красу в нем нравами множишь. Пользе общества бы я, Кесарю, нанес вред, Если б утратил твое время долгим словом. Ромул и вольный отец, и с Кастором Полукс, По чудных действах в богов приятые храмех, Пока с людьми на земле живучи, жестоки Войны вершили, поля населяли, грады Сзидали - достойное получить заслугам Благодарство не могли. Той, что злую идру Сокрушил и страшные одолел уроды Предуставленным с небес трудом знаменитым, Узнал, что лишь смертию зависть смирить можно. Кто искусство под собой прочих подавляет, Блистанием тот своим раздражает, он же Мертвый будет уж любим. Тебе мы живому Почесть благовременну воздаем, сзидая Олтари, на них твоим именем клянемся, Признавая, что тебе ни минувши веки Видели, ни будущи увидят подобна. Но сей народ твой, в одном умный, правосудный, Предпочитая тебя греческим и нашим Вождям, о прочем судит образом не тем же. И то лишь хвалит одно, то лишь одно любит, Что далеко отстоит, что давно минулось; Столь сильный друг древности, что готов божиться, Что на Албанской горе музы сами склали Десятьми сочиненны мужами законы, И договоры царей с народом габийским Иль с суровы сабины, и первосвященник Книги, и старинные гадателей свертки - Буде для того, что сколь старее, столь лучше Греков сочинении и римлянов книги. На тех же весить весках хотим - уж не нужно И нечего...

2. Пумпянский Л. В.: Кантемир и итальянская культура

Входимость: 1. Размер: 44кб.

Часть текста: последнее воздействие выходит за пределы "боярской" культуры Румынии; "бонжуристы" (ироническая кличка румын, учившихся в Париже в эпоху реставрации) были уже первыми деятелями буржуазной цивилизации новой Румынии. { 1 Подробности всего сложного хода этих культурных перебоев -- у румынских историков. См. Xénopol. Histoire des Roumains, t. II, P., 1896. Eliade. Histoire de l'esprit public en Roumanie au XIX-е s., t. I, P., 1905. Costolescu. Influence des romantiques franèais sur la poésie roumaine. 1909. У этих же авторов и дальнейшая библиография.} Из этой краткой справки выясняется, что в интересующую нас эпоху (примерно, от господарства Василия Волка в середине XVII в. до начала XVIII в.): 1) греческий язык еще не был разговорным языком молдаванской аристократии. Казус с принцем де-Линь, который в 1788 г. принял ясских бояресс за гречанок, был бы невозможен в 1688 г. Следовательно, если в семье Кантемира греческий язык был хорошо известен, перед нами вовсе не рядовое явление, а особое, объясняющееся национальностью матери (князья Кантакузены были орумыненные греческие аристократы) и выдающейся широтой образования отца; 2) тем паче, в культуре семьи не преобладала французская стихия. Главный труд Димитрия, "История Оттоманской империи", написан по-латыни (полустолетием позже, он был бы написан по-французски), как и его "История Молдавии". В этом отношении Димитрий был человеком до-фанариотской культуры. Этим объясняется относительно слабое знание французского языка самого Антиоха (о чем ниже). Опять-таки, родись Антиох полустолетием позже, он владел бы французским языком блестяще, и ему не пришлось бы (М., No 97) в 1737 г. самому признать, что его французский язык "далек от ...

3. Песнь III. На злобного человека

Входимость: 1. Размер: 3кб.

Часть текста: Песнь III. На злобного человека ПЕСНЬ III НА ЗЛОБНОГО ЧЕЛОВЕКА Того вы мужа, что приятна зрите Лицом, что в сладких словах, клянись небом, Дружбу сулит вам, вы, друзья, бегите! - Яд под мягким хлебом. Если бы сердце того видеть можно, Видно б, сколь злобна мысль, хоть мнятся правы Того поступки, и сколь осторожно Свои таит нравы. Помочи в нуждах от него не ждите: Одному только он себе радеет; Обязать службой себе не ищите: Забывать умеет. Что у другого в руках ни увидит, Лишно чрезмерно в руках тех быть чает И неспокойным сердцем то завидит: Все себе желает. Когда вредить той кому лише сможет, Вредит, никую имея причину; Сильно в несчастье впадшему поможет Достичь злу кончину. Ни седина честна, ни святость сана, Ни слабость пола язык обуздати Его возможет; вся суть им попрана, Всех обыкл пятнати. Кому свое с ним счастие благое Не дало знаться, хоть хул убегает. Божие имя щадит он святое, Что бога не знает. О царю небес! иже управляешь Тварь всю, твоими созданну руками, Почто в нем наши язвы продолжаешь? Просим со слезами - Пусти нань быстры с облак твои стрелы, Законоломцам скованны в погибель, И человеческ радостен род целый Узрит его гибель. Примечания В сей песни стихотворец описывает злобно-лукавого человека. Сочинена в 1735 году. Ст. 4. Яд под мягким хлебом. Под лицом и словами приятными таится злоба. Так Виргилий сказал: Fugite, о pueri, frigidus latet anguis in herba. <Бегите, отроки, хладная таится в траве змея.> Ст. 12. Забывать умеет. Службу, сиречь, ему показанную, забывать умеет. Таковы суть люди неблагодарные. Ст. 21. Ни седина честна, ни святость сана. Т. е. ни старость, ни чин освященной особы. Ст. 22. Ни слабость пола. Женского, сиречь. Ст. 27. Божие имя щадит. Счастлив тот, кто ему незнаком: всех хулит и пересужает; и богу одному для того только щадит, что он бога не знает. Подражание с надгробного надписания итальянского стихотворца Аретина: Qui giace, Aretin Poëta Tosco; Disse di tutti mal for che di Christo, Scusandosi con dir nol nosco. То есть: Здесь лежит Аретин, тосканский стихотворец, Который всех злословил, кроме о Христе, Тем извиняяся, что его не знает.

4. Переводы. Из Горация. Писем книга I. Письмо XX. К своей книге

Входимость: 1. Размер: 5кб.

Часть текста: подосадит тебе; а ты знаешь, Как я сам, любовник твой, когда мне наскучишь, Тебя, сжимая, верчу. Если меня ярость, Котору вина твоя вспалила, не нудит Слепо прорекать твой рок: любима ты Риму Будешь, пока новости твоей не падет цвет, Когда ж, измята в руках черни, впадать станешь В презрение, или моль, праздна, молчалива, Кормить станешь, иль, сальна, сошлешься в Илерду, Иль в Утику побежишь, - тогда твой презренный Советник станет тебе со всех сил смеяться, Как тот, что упрямого, прогневався, в пропасть Сам спихнул осла своего; кто бо против воли Собственной кого спасти трудиться похочет? И то станется тебе, что, когда уж старость Достигнет заиклива, детей учить станешь Первым основаниям учения в дальных Улицах. Когда же зной солнца приумножит Слушателей, скажи им, что был свобожденник И скуден родитель мой; я большие крылья, Чем гнездо было мое, протянул, и тем ты Добродетели придашь, что роду отымешь; Скажи, что я нравен был римским так в военных, Как и в гражданских делах начальнейшим мужем, Мал телом измолоду, сед, снося зной солнца Без трудности, к гневу скор, но скор же смириться; Если кто по случаю спросит мои лета, Скажи, что исполнилось сорок и четыре Декабрей в самой тот год, когда консул Лоллий Товарищем себе быть Лепида доставил. Примечания "Нетрудно усмотреть, что сие письмо служило предисловием в книге, в которой собраны были Горациевы творении. Говорит он в той книге как к сыну, который, наскучив жить под опекою и надсмотром отцовским, ищет скинуть узду и на волю выйти. Отец ему изъясняет, в какие бедства он себя подвергает, и напоследок, не могучи его унять, дав ему некие наставления, пущает его на волю". Ст. 1. К Вертумну, книга моя, кажешься и к Яну смотреть. "На площади римской к концу тосканской улицы стояло два кумира, один бога Вертумна, а другой бога Януса; все то место окружено было лавками книжников и других торговых людей". Ст. 2-3. Хочется тебе...

5. Песнь IV. В похвалу наук

Входимость: 1. Размер: 13кб.

Часть текста: хотя тиха, честным ушам внятна, Сердца и нудит и увеселяет; Ни гневу знает, ни страху причину, Ищет и любит истину едину, Толпу злонравий влеча за собою, Зрак твой не сильна снесть, ложь убегает, И добродетель твоею рукою Славны победы в мал час получает; Тако внезапным лучом, когда всходит, Солнце и гонит мрак и свет наводит. К востоку крайны пространны народы, Ближны некреям, ближны оксидракам, Кои пьют Ганга и Инда рек воды, Твоим те первы освещенны зраком, С слонов нисшедше, счастливы приемлют Тебя и сладость гласа твого внемлют. Черных потом же ефиоп пределы, И плодоносный Нил что наводняет, Царство, богатством славно, славно делы, Пользу законов твоих ощущает, И людей разум грубый уж не блудит В грязи, но к небу смелый лет свой нудит. Познал свою тьму и твою вдруг славу Вавилон, видев тя, широкостенный; И кои всяку презрели державу, Твоей склонили выю, усмиренны, Дикие скифы и фраки суровы, Дав твоей власти в себе знаки новы. Трудах по долгих стопы утвердила, Седмью введена друзьями твоими В греках счастливых, и вдруг взросла сила, Взросло их имя. Наставленный ими Народ, владетель мира, дал суд труден: Тобой иль действом рук был ...